Черно-синее интервью Уробути и Фуками из "Ньютайпа". На обеих страницах обкушено по паре (вертикальных) строк с края.
Фуками в роли Масаоки, тщетные романтические поползновения Яёй и прочее
– «ПП» близится к финалу; как вы между собой спланировали развитие событий во второй половине сериала?
Уробути: Общее направление мне было понятно. Развязку я четко представлял и вместе с г-ном Фуками ломал голову, как бы к ней подвести. Работа проходила таким образом, что мы с Фуками встречались перед сценарными совещаниями. Я разбирался со всеми темами и вопросами, каких потребует следующая серия, и предоставлял Фуками сделать из этого сценарий примерно на 19 минут.
Фуками: Мою рукопись г-н Уробути исправлял и превращал в окончательный текст. Сроки были по две недели на фрагмент.
– И какие у вас впечатления от соавторства?
Уробути: Вообще анимационные сценарии обычно так не пишут. Это был эксперимент – но он себя оправдал.
Фуками: Я тоже многому научился; это был мой первый сценарий для анимации.
Уробути: Главное не принимать наш метод за норму.
Фуками: Если бы сценарий поручили мне одному, результат было бы страшно представить.
Уробути: Все-таки сценарии сильно отличаются от романов.
[реплика Фуками сгрызена]
Уробути: В 1-й и 2-й сериях я мало что оставил от текста Фуками, но без него ничего бы не получилось, он стал катализатором, благодаря которому у меня работа пошла быстро. И без ошибок, судя по тому, что сценарий утвердили прямо во втором-третьем чтении.
– Г-н Фуками, а для вас в чем разница между романами и вашим первым анимационным сценарием?
Фуками: В диалогах. В прозе диалоги и авторская речь часто растут из одного стиля, а в сценарии все приходится передавать через речь героев. Для этого, кроме прочего, необходимо доверять способностям актеров и аниматоров.
– Какие серии давались вам легче всего?
Фуками: Пожалуй, 9-я. Во второй половине стало сложнее из-за сюжетной линии Масаоки и Гинодзы.
[вопрос сгрызен]
Фуками: Очень уж у них деформированные отношения. Вообще-то я считаю, что следует отделять себя от текста, но поскольку сам сейчас воспитываю ребенка, невольно примерял положение Масаоки на себя.
Уробути: Тяжело вам! То есть однажды вашего сына станут попрекать папиными книжками, а он решит, когда вырастет, стать редактором и мучать писателей. До чего неприятное будущее!
Фуками: И станет моим куратором в издательстве.
Уробути: Именно, а у самого чудовищно предвзятое отношение к отцовской профессии. У, какой кошмар!
– Да уж, у Масаоки и Гинодзы ситуация именно такая! А что про других персонажей, скажем, про Кагари, выбывшего в 16-й серии?
Уробути: Кажется, его характер было на удивление непросто ухватить.
[реплика Фуками сгрызена]
Уробути: У него удивительным образом развеселая манера сочетается с тяжелым прошлым. Когда перед смертью он не проклинает судьбу и не кричит в отчаянии, а способен посмеяться над своим несчастьем, сказывается именно эта легкость.
– А было ли сложно с женщинами отдела?
Уробути: Ох, по поводу Кунидзуки я насилу удерживал Фуками, у него она при малейшей возможности принималась заигрывать с Аканэ. Я уж просил оставить это для Караномори...
Фуками: Да, в первой половине сериала Кунидзука у меня была такая. К чему бы это.
Уробути: Она свободный персонаж, обособленный, и у вас, наверно, было пространство для творчества.
[реплика Фуками сгрызена]
Уробути: У вас Кунидзука получалась яркой индивидуальностью. Но мне хотелось ее сделать загадочной, пришлось вырезать много ваших реплик.
Фуками: Вы ее сделали стильно невозмутимой.
– В 20-й серии Аканэ знакомится с правдой о «Сивилле». Вы достаточно рано определились с тем, что представляет собой эта система?
Уробути: Пожалуй. На этапе проекта я уже знал ее сущность. Что в ней страшно и что мерзко. Составляющие были понятны.
Фуками: Я узнал идею «Сивиллы» из проекта. [сгрызено]
Уробути: [сгрызено] Кажется, говорил не тратить сил на эти реплики, я сам напишу. Чем она будет оправдывать свое существование, я интуитивно представлял с самого начала.
Фуками: Написанную Уробути речь Касэй в 17-й серии я читал совершенно как рядовой зритель.
Уробути: Кодзабуро Тома, который в этой серии находится в оболочке Касэй, подключившись мозгом к «Сивилле», стал другим человеком, чем тот Тома, которого раньше встречал Макисима. Он обрел систему ценностей, какую человек сформировать не способен. Можно сказать, что он возвысился над людьми и стал сверхчеловеком.
Фуками: А моей задачей было, в меру понимания, украсить и дополнить то, что написал Уробути.
Уробути: Врач из Бальнибарби из «Путешествий Гулливера» оказался очень наглядным объяснением «Сивиллы».
– Аканэ, узнав тайну «Сивиллы», все сильнее меняется.
Уробути: Взрослеет.
Фуками: Изменения Аканэ были заложены в структуру сюжета у Уробути, поэтому написать их не составило труда. Мне нравятся старательные девочки. Аканэ внешне напоминает офисную работницу; я рад, что она получилась труженицей.
– А в финале нас ждет противостояние Макисимы и Когами. Какими вы видели этих двоих?
[сгрызено что-то про месть за Сасаяму]
Фуками: Мне нравится, что Когами боец, постоянно тренируется и физически силен. В нынешней анимации, по-моему, такие главные герои редкость. Нравится его простота.
Уробути: Эрудицию и философские термины Когами и Макисиме добавил Фуками.
Фуками: Я писал им текст, но там, где разговор накалялся, все-таки предоставил Уробути добавлять реплики.
[сгрызено]
– Г-н Фуками, какие чувства у вас вызвал Макисима?
Фуками: Мне доставляла удовольствие его непонятность. Например, про такие ключевые вещи, как его история и происхождение, Уробути мне ничего не рассказывал.
Уробути: По-моему, весь Макисима в словах из разговора с Томой в 17-й серии: «в спортивной игре жизни хочу быть не судьей, а игроком».
[сгрызено]
– Не успели мы настроиться на историю о тайне «Сивиллы», как сериал заканчивается историей двух людей.
Фуками: Я еще с тех пор, как услышал первый проект, видел в таком повороте большой потенциал для чувств.
Уробути: Никуда не денешься, 1-ю серию ведь открывает поединок Когами и Макисимы. А героиня, наблюдая их, безнадежным тоном рассказывает об их судьбе. Это с самого начала была история о двух мужчинах.
Примерное содержание желтых клякс, в которые расплылся текст на врезке:
Имя и образ Чхве придумал Фуками, сначала это был просто эпизодический хакер при Макисиме; внешность придумали аниматоры. "Искусственные глаза тоже от аниматоров, они хотели, чтобы глаза светились" (Фуками).
Второго появления Сайги изначально не было предусмотрено, его предложили в результате мозгового штурма: каким бы образом Когами, оставив отдел, смог выследить Макисиму.
Касэй планировалась мужчиной, женскую внешность ей придумал Сиотани и был прав: "Если бы «Сивиллой» оказался пузатый дядька, это было бы тоскливо" (Уробути).
На абзац о боевых искусствах китайцы пришлепнули логотип, и про сбор материала в Ассоциации борьбы силат ничего понять не удалось.
Фуками в роли Масаоки, тщетные романтические поползновения Яёй и прочее
– «ПП» близится к финалу; как вы между собой спланировали развитие событий во второй половине сериала?
Уробути: Общее направление мне было понятно. Развязку я четко представлял и вместе с г-ном Фуками ломал голову, как бы к ней подвести. Работа проходила таким образом, что мы с Фуками встречались перед сценарными совещаниями. Я разбирался со всеми темами и вопросами, каких потребует следующая серия, и предоставлял Фуками сделать из этого сценарий примерно на 19 минут.
Фуками: Мою рукопись г-н Уробути исправлял и превращал в окончательный текст. Сроки были по две недели на фрагмент.
– И какие у вас впечатления от соавторства?
Уробути: Вообще анимационные сценарии обычно так не пишут. Это был эксперимент – но он себя оправдал.
Фуками: Я тоже многому научился; это был мой первый сценарий для анимации.
Уробути: Главное не принимать наш метод за норму.
Фуками: Если бы сценарий поручили мне одному, результат было бы страшно представить.
Уробути: Все-таки сценарии сильно отличаются от романов.
[реплика Фуками сгрызена]
Уробути: В 1-й и 2-й сериях я мало что оставил от текста Фуками, но без него ничего бы не получилось, он стал катализатором, благодаря которому у меня работа пошла быстро. И без ошибок, судя по тому, что сценарий утвердили прямо во втором-третьем чтении.
– Г-н Фуками, а для вас в чем разница между романами и вашим первым анимационным сценарием?
Фуками: В диалогах. В прозе диалоги и авторская речь часто растут из одного стиля, а в сценарии все приходится передавать через речь героев. Для этого, кроме прочего, необходимо доверять способностям актеров и аниматоров.
– Какие серии давались вам легче всего?
Фуками: Пожалуй, 9-я. Во второй половине стало сложнее из-за сюжетной линии Масаоки и Гинодзы.
[вопрос сгрызен]
Фуками: Очень уж у них деформированные отношения. Вообще-то я считаю, что следует отделять себя от текста, но поскольку сам сейчас воспитываю ребенка, невольно примерял положение Масаоки на себя.
Уробути: Тяжело вам! То есть однажды вашего сына станут попрекать папиными книжками, а он решит, когда вырастет, стать редактором и мучать писателей. До чего неприятное будущее!
Фуками: И станет моим куратором в издательстве.
Уробути: Именно, а у самого чудовищно предвзятое отношение к отцовской профессии. У, какой кошмар!
– Да уж, у Масаоки и Гинодзы ситуация именно такая! А что про других персонажей, скажем, про Кагари, выбывшего в 16-й серии?
Уробути: Кажется, его характер было на удивление непросто ухватить.
[реплика Фуками сгрызена]
Уробути: У него удивительным образом развеселая манера сочетается с тяжелым прошлым. Когда перед смертью он не проклинает судьбу и не кричит в отчаянии, а способен посмеяться над своим несчастьем, сказывается именно эта легкость.
– А было ли сложно с женщинами отдела?
Уробути: Ох, по поводу Кунидзуки я насилу удерживал Фуками, у него она при малейшей возможности принималась заигрывать с Аканэ. Я уж просил оставить это для Караномори...
Фуками: Да, в первой половине сериала Кунидзука у меня была такая. К чему бы это.
Уробути: Она свободный персонаж, обособленный, и у вас, наверно, было пространство для творчества.
[реплика Фуками сгрызена]
Уробути: У вас Кунидзука получалась яркой индивидуальностью. Но мне хотелось ее сделать загадочной, пришлось вырезать много ваших реплик.
Фуками: Вы ее сделали стильно невозмутимой.
– В 20-й серии Аканэ знакомится с правдой о «Сивилле». Вы достаточно рано определились с тем, что представляет собой эта система?
Уробути: Пожалуй. На этапе проекта я уже знал ее сущность. Что в ней страшно и что мерзко. Составляющие были понятны.
Фуками: Я узнал идею «Сивиллы» из проекта. [сгрызено]
Уробути: [сгрызено] Кажется, говорил не тратить сил на эти реплики, я сам напишу. Чем она будет оправдывать свое существование, я интуитивно представлял с самого начала.
Фуками: Написанную Уробути речь Касэй в 17-й серии я читал совершенно как рядовой зритель.
Уробути: Кодзабуро Тома, который в этой серии находится в оболочке Касэй, подключившись мозгом к «Сивилле», стал другим человеком, чем тот Тома, которого раньше встречал Макисима. Он обрел систему ценностей, какую человек сформировать не способен. Можно сказать, что он возвысился над людьми и стал сверхчеловеком.
Фуками: А моей задачей было, в меру понимания, украсить и дополнить то, что написал Уробути.
Уробути: Врач из Бальнибарби из «Путешествий Гулливера» оказался очень наглядным объяснением «Сивиллы».
– Аканэ, узнав тайну «Сивиллы», все сильнее меняется.
Уробути: Взрослеет.
Фуками: Изменения Аканэ были заложены в структуру сюжета у Уробути, поэтому написать их не составило труда. Мне нравятся старательные девочки. Аканэ внешне напоминает офисную работницу; я рад, что она получилась труженицей.
– А в финале нас ждет противостояние Макисимы и Когами. Какими вы видели этих двоих?
[сгрызено что-то про месть за Сасаяму]
Фуками: Мне нравится, что Когами боец, постоянно тренируется и физически силен. В нынешней анимации, по-моему, такие главные герои редкость. Нравится его простота.
Уробути: Эрудицию и философские термины Когами и Макисиме добавил Фуками.
Фуками: Я писал им текст, но там, где разговор накалялся, все-таки предоставил Уробути добавлять реплики.
[сгрызено]
– Г-н Фуками, какие чувства у вас вызвал Макисима?
Фуками: Мне доставляла удовольствие его непонятность. Например, про такие ключевые вещи, как его история и происхождение, Уробути мне ничего не рассказывал.
Уробути: По-моему, весь Макисима в словах из разговора с Томой в 17-й серии: «в спортивной игре жизни хочу быть не судьей, а игроком».
[сгрызено]
– Не успели мы настроиться на историю о тайне «Сивиллы», как сериал заканчивается историей двух людей.
Фуками: Я еще с тех пор, как услышал первый проект, видел в таком повороте большой потенциал для чувств.
Уробути: Никуда не денешься, 1-ю серию ведь открывает поединок Когами и Макисимы. А героиня, наблюдая их, безнадежным тоном рассказывает об их судьбе. Это с самого начала была история о двух мужчинах.
Примерное содержание желтых клякс, в которые расплылся текст на врезке:
Имя и образ Чхве придумал Фуками, сначала это был просто эпизодический хакер при Макисиме; внешность придумали аниматоры. "Искусственные глаза тоже от аниматоров, они хотели, чтобы глаза светились" (Фуками).
Второго появления Сайги изначально не было предусмотрено, его предложили в результате мозгового штурма: каким бы образом Когами, оставив отдел, смог выследить Макисиму.
Касэй планировалась мужчиной, женскую внешность ей придумал Сиотани и был прав: "Если бы «Сивиллой» оказался пузатый дядька, это было бы тоскливо" (Уробути).
На абзац о боевых искусствах китайцы пришлепнули логотип, и про сбор материала в Ассоциации борьбы силат ничего понять не удалось.
@темы: перевод, psycho-pass
-
-
24.01.2015 в 19:29Ох, по поводу Кунидзуки я насилу удерживал Фуками, у него она при малейшей возможности принималась заигрывать с Аканэ.
А я! А я хотел написать фичок про Яёй/Аканэ, но почему-то удержался! Все, больше не буду, на моей стороне Макото Фуками.
-
-
24.01.2015 в 19:37Ох, по поводу Кунидзуки я насилу удерживал Фуками, у него она при малейшей возможности принималась заигрывать с Аканэ. Я уж просил оставить это для Караномори...
Прелесть какая. Мне даже в голову не приходило что-то подобное представить.
У вас Кунидзука получалась яркой индивидуальностью. Но мне хотелось ее сделать загадочной, пришлось вырезать много ваших реплик.
Интересно, какая она планировалась изначально, и что ей не дали сказать )))
Он обрел систему ценностей, какую человек сформировать не способен. Можно сказать, что он возвысился над людьми и стал сверхчеловеком.
Угу. И утратил обычный человеческий здравый смысл. Если он у него был, конечно.
Касэй планировалась мужчиной, женскую внешность ей придумал Сиотани и был прав: "Если бы «Сивиллой» оказался пузатый дядька, это было бы тоскливо" (Уробути).
Правильно-правильно! Леди-босс - это довольно занятный образ.
"Искусственные глаза тоже от аниматоров, они хотели, чтобы глаза светились"
Я не совсем поняла, что у этого товарища вообще с глазами?
Это с самого начала была история о двух мужчинах.
Ну, тут мне даже обидно за Аканэ.
-
-
24.01.2015 в 19:49-Соболь-, чтобы имеющаяся угрюмая Яёй вообще к кому-нибудь начала клеиться, представить невозможно. Мне бы тоже хотелось посмотреть на эти выкинутые реплики, эх, эх. Ранние картинки и эскизы еще иногда добираются до публики каким-нибудь бонусом к чему-нибудь, а ранние версии текстов - нет.
С глазами - протезы, почему-то светятся желтым светом для красоты. Придет книжка, в ней либо что-нибудь будет, либо нет.
Леди еще и очень правильный образ на мифологическом уровне. Сивилла больше чем тиран, она
еврейская мамочкабогиня-мать своей страны, никакой император не сможет так душить подданных заботой.-
-
24.01.2015 в 20:03Вот, да, мне тоже! Ну либо это бы выглядело настолько своеобразно, что захочется
С глазами - протезы, почему-то светятся желтым светом для красоты.
Ночью увидишь - испугаешься. Ну или примешь за котика... Главное, тапком спросонок не кинуть.
богиня-мать своей страны, никакой император не сможет так душить подданных заботой.
Точно-точно! Вспоминается подборка высказываний про мам: "Мамы учила меня преодолевать невозможное - "Закрой рот и ешь суп!"
-
-
24.01.2015 в 22:40И - большое спасибо.
-
-
25.01.2015 в 06:23чтобы имеющаяся угрюмая Яёй вообще к кому-нибудь начала клеиться, представить невозможно.
Можно угрюмо клеиться! Это очень специальный вид спорта, но он бывает!
-
-
25.01.2015 в 08:57Это должно быть чудовищно умилительное зрелище, разбивающее вдребезги сердца, мимимиметры
и сканеры доминаторов. Угрюмо клеящуюся девушку особенно хочется приласкать, потому как видно, что она сильно в этом нуждается.-
-
25.01.2015 в 09:15-
-
25.01.2015 в 16:21Да - а может быть, не столько переюрил, сколько зря пытался привязаться к Аканэ, потому что с ней же никакой романтической линии не сделали принципиально. Может быть, если бы Фуками ограничился отношениями Яёй и Сион, это бы ничему не мешало в сюжете, и там бы на заднем плане росла (еще более) пышная лилейная чаща.
Li the Rainmaker, такое точно хочу посмотреть...